Авторы: Оксана Шевелькова, Наталья Биянова, Наталья Орлова
Кому-то сумятица на фондовых рынках приносит одни огорчения, а вот 22-летняя студентка Светлана, участвующая в совместном конкурсе ФБ РТС и на звание лучшего частного инвестора 2008 г., чувствует себя в этой нервной обстановке как рыба в воде. Конкурс стартовал 15 сентября, Светлана начала с 87 500 руб. На днях стоимость ее портфеля превысила 3 млн руб., а его доходность достигла почти 3700%. “Сейчас играть лучше”, – радуется она.
Но не надо думать, что кризис играет на руку только ушлым скальперам, зарабатывающим на микродвижениях рынка. Об открывшихся новых возможностях задумываются фонды прямых инвестиций, ищущие среди подешевевших активов самые “наваристые”; банки, пережившие дефицит ликвидности лучше конкурентов; отечественные производители, которые ждут сокращения объемов импорта потребительских товаров. Не говоря уж о тех счастливых компаниях и предпринимателях, у которых на руках в эти дни оказались огромные суммы наличности.
Реальный передел
Говоря о тех, кто наверняка сумеет упрочить свои рыночные позиции, опрошенные часто упоминали “Сургутнефтегаз”, чьи свободные средства оцениваются почти в $20 млрд. С такими деньгами компания Владимира Богданова имеет все шансы вырваться в лидеры отрасли. Впрочем, традиционно консервативный “Сургут” пока не предпринимает никаких резких движений. Как сообщил “Интерфакс” со ссылкой на источник в компании, “Сургутнефтегаз” не планирует покупок активов.
Известный любовью к покупкам недооцененных компаний Алишер Усманов пока также осторожен в выражениях: “Думаю, что заработать на кризисе можно. Но у меня пока не получается”. Зато не скрывают своих радужных надеж представители фондов прямых инвестиций (ФПИ). Для них наступили прекрасные времена. Во-первых, они ничего не потеряли от обвала фондового рынка, поскольку не работают на нем. Во-вторых, обладают длинными деньгами.
“Сейчас открывается много возможностей. Некоторые активы упали в цене раз в десять. Количество тех, кто нуждается в инвестициях, резко выросло”, – говорит Кирилл Дмитриев, управляющий партнер фонда Icon Private Equity, средства которого составляют $1 млрд. “Сейчас сложилось действительно уникальное время для ФПИ. При грамотном инвестировании они могут сделать одни из лучших проектов в своей истории”, – согласен с коллегой партнер Baring Vostok Capital Partners (BVCP) Андрей Костяшкин. Прошлой весной эта компания собрала очередной фонд Baring Vostok Private Equity Fund IV на $1,5 млрд. “Из-за перегретой ситуации на рынке мы инвестировали очень медленно, и в настоящее время наши свободные средства составляют более $1,3 млрд”, – говорит Костяшкин.
Однако, несмотря на предвкушение больших денег, главное сейчас – осторожность. Еще не до конца ясно, насколько системным окажется кризис, какие компании и отрасли пострадают сильнее всего. Необдуманная покупка подешевевшего актива может обернуться огромными вложениями в спасение приобретенного бизнеса. “В условиях системного кризиса мы не верим в спекуляции и смотрим на все наши инвестиции как на средне- и долгосрочные. Поэтому нужно четко прогнозировать, как бизнесы переживут ближайшие 1-2 года”, – поясняет Костяшкин.
Дмитриев полагает, что, например, девелоперам, которые занимались строительством офисов, выжить будет сложнее, чем тем, кто работал на рынке жилья. “Мы рассматриваем бизнесы, которые находятся в числе лидеров по марже, но при этом испытывают проблемы с финансированием. Мы готовы помочь рефинансировать часть долга и обеспечить инвестиции”, – говорит Дмитриев. Кроме того, Icon, по его словам, сейчас присматривается к ритейлу, предприятиям в сфере телекоммуникаций и агробизнеса, а также к некоторым банкам. BVCP оценивает компании, занимающиеся информационными технологиями, финансовыми услугами, производством потребительских товаров и, конечно же, разрабатывающие природные ресурсы.
В нефтянке сейчас много возможностей. По словам директора West Siberian Resources Максима Барского, именно благодаря кризису его компания сейчас рассматривает покупку новых готовых добывающих активов.
Неплохо складываются обстоятельства для сильных производителей потребительских товаров. Это, по словам старшего экономиста “Уралсиба” Владимира Тихомирова, в первую очередь касается тех компаний, продукция которых вынуждена конкурировать с импортом. Ведь львиная доля импортеров работает за счет торговых кредитов, а сейчас их привлекать весьма затруднительно. По мнению гендиректора кондитерского дома Chandenie Яниса Куликовского, прежде всего могут сократиться объемы импорта товаров классов люкс и премиум. “Можно будет занять эти доли рынка. Поэтому мы собираемся поддерживать наши дорогие марки, чтобы в будущем можно было остаться в нише, которая окажется свободной”, – рассуждает он.
Поправить дела надеется и председатель совета директоров агрохолдинга “Моссельпром” Сергей Лисовский. Хотя, по его словам, у “Моссельпрома” нет денег на приобретения, выгода может заключаться в другом. У основных стран-производителей мясной продукции – Бразилии и США – почти не осталось возможностей для демпинга. Кроме того, у властей США и стран Евросоюза может не найтись достаточно средств, чтобы в тех же объемах субсидировать своих сельхозпроизводителей. Это прекрасный шанс отвоевать рынок. Все будет зависеть от того, какую поддержку нашему агробизнесу окажет правительство. “Может появиться возможность даже выйти на некоторые экспортные позиции”, – мечтает Лисовский.
Пора по банкам
Если к реальному сектору кризис только начал подкрадываться, в банковской сфере он уже бушует вовсю. Соответственно, становится все яснее, кто проиграет, а кто окажется в дамках. В первую очередь передел коснется рынка ипотеки.
Выдачу ипотечных кредитов приостановили практически все, за исключением государственных Сбербанка и “ВТБ 24”, а также некоторых банков с иностранным участием. Успешнее других действует Райффайзенбанк. За две первые недели октября, к примеру, он выдал на покупку жилья более 1,1 млрд руб. Это существенно больше, чем банк в среднем выдавал в прошлые месяцы. Причем если раньше Райффайзенбанк практиковал выкупы портфелей других игроков (в его активах есть кредиты Городского ипотечного банка, “ДельтаКредита”, банка “Судостроительный” и т. п.), то летом 2008 г. эта практика прекратилась. “Последний портфель банк купил в июне-июле, – рассказывает член правления Райффайзенбанка Роман Воробьев. – Весь осенний рост – это собственная выдача”. Поток заявок увеличился настолько, что денег хватает только на его удовлетворение. И это несмотря на то, что Райффайзенбанк ввел по ипотечным кредитам плавающую ставку (то есть выплаты по кредитам могут увеличиваться с ростом ставок на рынке).
Заместитель председателя правления и директор финансового департамента “ВТБ 24” Михаил Березов рассуждает в том же духе: “Наша рыночная доля увеличивается. Мы и до кризиса росли в 1,5-2,5 раза быстрее рынка, а сейчас ситуация позволяет расти еще быстрее”. “ВТБ 24” столкнулся с резким ростом спроса на автокредиты. “У меня сейчас выполнение плана ожидаемых продаж по автокредитам зашкаливает за 150%. Это связано с тем, что достаточно много игроков остановили выдачу”, – объясняет Березов.
Впрочем, зампред правления “ВТБ 24” видит в этом не только плюсы. “Во-первых, мы не обещали финансировать весь рынок. Во-вторых, я, как и все, нахожусь в условиях ограниченности фондирования. Фонды небезграничны”, – говорит он.
Похоже, он слегка прибедняется. Сейчас основной источник фондов “ВТБ 24” – это депозиты, и тут у него ситуация тоже лучше, чем у других банков. В сентябре “ВТБ 24” показал рекордный рост по депозитам (чистый приток составил 13 млрд руб., а общий объем депозитов достиг 211,3 млрд руб.). Правда, в плане все же был заложен приток на 20-30% больше. “Если мы увидим, что притока депозитов не хватает, мы будем так же ограничивать выдачу кредитов. Невыданный кредит – это гораздо лучше, чем невозвращенный депозит”, – осторожничает Березов.
Чтобы ограничить растущий спрос, банк поднимает ставки. А если это не поможет, будет менять кредитные процедуры, ограничивать норму пропуска заявок на кредит. “То же самое произошло в ипотеке. Несмотря на то что мы ужесточили требования, спрос огромный, поскольку сократилось количество игроков”, – добавляет Березов. Он опасается, что подорожавшие деньги привлекут заемщиков более низкого кредитного качества. Так что, как именно “ВТБ 24” воспользуется ситуацией и будет ли наращивать свое рыночное присутствие, он пока комментировать не хочет.
Повышенным вниманием клиентов пользуется в эти дни и банк “Русский стандарт”. В сентябре объем заявок на кредит увеличился у него в полтора раза. Причина все та же – затишье в стане конкурентов. Из трех игроков на рынке экспресс-кредитования осталось только два – “Ренессанс Кредит” приостановил выдачу. Клиенты, соответственно, распределились между “Русским стандартом” и “Хоум Кредитом”. Люди, прослышав о кризисе, стали запасаться наличностью. После того как за одну неделю клиенты сняли по кредиткам в 3 раза больше, чем обычно, “Русский стандарт” даже был вынужден ввести лимиты на снятие наличных с кредиток. Однако по безналу ограничений нет.
Но не в одних клиентах банкирское счастье. В условиях, когда котировки ценных бумаг последовательно теряют и прибавляют по 10% в день, некоторым банкирам удается зарабатывать не хуже, чем скальперам. Особенно удобно это делать тем, кто выдавал кредиты под залог ценных бумаг. “Целый ряд крупнейших банков открылся для нас с новой стороны, – рассказывает президент Сбербанка Герман Греф. – Они очень некрасиво зарабатывают: передают заложенные им пакеты в управление третьим лицам и шортят. Это недопустимо”. Сам Сбербанк, по кредитам которого заложены акции многих российских предприятий, легко мог бы стать владельцем чуть ли не любого из них. Однако Греф уверяет, что совсем не рвется стать собственником. У “Сбера” нет цели превращаться в финансово-промышленную группу.
Банки находят и другие возможности заработать. Например, когда в сентябре Центробанк существенно снизил отчисления в фонд обязательного резервирования (по средствам физлиц с 5,5 до 1,5%, по банкам-нерезидентам – с 8,5 до 4,5%, по иным обязательствам – с 6 до 2%), он, видимо, рассчитывал, что освобожденные деньги будут направлены если не на кредитование, то хотя бы на латание дыр от операций по ценным бумагам. Высвободилось примерно 300 млрд руб.
Банки распорядились предоставленной ликвидностью предельно цинично, предпочтя покупку валюты. В итоге в том же сентябре золотовалютные резервы ЦБ снизились более чем на $30 млрд, львиную долю которых банкиры скупили на средства из Фонда обязательного резервирования (ФОР). С 15 октября Центробанк снова снизил ФОР до 0,5%, что должно дать банковской системе около 70 млрд руб., однако из опасений второй раз наступить на те же грабли подстраховался. Одновременно были повышены ставки по рублевым депозитам на 0,5 п. п. и увеличена стоимость фондирования при операциях валютного свопа с 8 до 10% годовых. Так что теперь эта лазейка для любителей легкого заработка, похоже, закрыта.
На некоторую выгоду от кризиса рассчитывают и в брокерской фирме “Атон”. “Покупка банка заложена в нашу стратегию развития, поэтому мы внимательно следим за тем, какие возможности появляются на рынке. Мы ищем чистый банк, ситуация в котором будет нам понятна на 100%. На данный момент мы рассматриваем четыре предложения”, – говорит гендиректор компании “Атон” Андрей Шеметов. По его словам, уже сейчас можно купить банк в 2-3 раза дешевле, чем он стоил до кризиса. “Но для нас далеко не очевидно, что сейчас самое выгодное время для покупки. Я не исключаю, что через несколько месяцев можно будет купить еще выгоднее, поэтому торопиться мы не намерены”, – заключает он.